i db180944ab78a06e - Страница 38

- Нам туда, - махнул рукой юноша, указывая направление. - Я почти уверен.

- Ну так пойдем, чего стоять? - удивилась девушка.

- Страшно, - признался Аксель. - Может, здесь подождешь? Ты же, все-таки не охотник.

- Не говори глупостей, - отрезала воровка. - Помощь тебе точно не помешает. И потом, мы ведь не одержимого ищем, а охотника. Ты ведь не собираешься сам прикончить чудовище, ученик? - она выделила последнее слово.

- Нет, конечно, не собираюсь. Просто... Мало ли, что могло случиться? И потом, почему гро Нильс до сих пор не убил тварь? Если уж даже я так ясно ее чувствую.

- Тем более моя помощь не помешает. - Пожала плечами девушка. - Ты ведь не стал просить меня остаться у него в гостях, когда отправлялся на поиски? Почему ты думаешь, что теперь более подходящий момент.

Аксель не стал объяснять, что когда они отправлялись на поиски, возможность найти одержимого казалась ему слишком призрачной и нереальной. Что тогда он и не верил по-настоящему, что из его затеи что-то получится. Он просто кивнул, и повернул за угол, стараясь не выходить за пределы тени, отбрасываемой домом - не слишком надежное укрытие, особенно если учесть, что "освещенную" часть улицы можно было назвать таковой только с натяжкой.

На Пьяной улице фонари встречались еще реже, чем на Дилижансовой. Но, не смотря на совсем скудное освещение, сразу становилось понятно, почему улицу так назвали - уже через несколько десятков шагов она плавно изгибалась вправо. "Наверное, она и дальше прямотой не отличается", предположил охотник. "А я-то надеялся, что здесь просто много кабаков". Как ни странно, это предположение тоже оказалось верным - после первого же поворота Аксель разглядел целых две вывески на домах, стоявших друг напротив друга. Из-за темноты определить, что же было на вывесках написано, не представлялось возможным - просто темные прямоугольники, поскрипывающие на ветру. Однако назначение зданий не вызывало сомнений - очень уж характерный у них был вид. Оба трактира были закрыты, и таращились друг на друга закрытыми ставнями проемами окон. Аксель поравнялся с входом, и заметил какой-то неподвижный предмет, лежащий под навесом коновязи трактира. Подойдя чуть поближе он вздрогнул и с тихим вскриком подскочил поближе. Непонятный предмет оказался неподвижным телом. Преисполнившись наихудших ожиданий, юноша осторожно перевернул покойника, и изумленно замер. Покойник дышал сильнейшим перегаром и к тому же обмочился.

- Не похоже, что это гро Гуттормсен, - скептически констатировала заглядывающая юноше через плечо Кара. - Если только он не решил прервать охоту и хорошенько поразвлечься.

Аксель ничего не ответил, он выпрямился, закрыл глаза и опять прислушался.

- Ну что? - нетерпеливо спросила Кара.

- Дальше. Впереди. - Интуиция Акселя определенно указывала, что искомое находится впереди. Они прошли чуть дальше. Справа, из переулка тянуло такой жутью, что у ученика охотника даже не возникло сомнения, куда нужно поворачивать. Он выглянул за угол, и окинул взглядом переулок, который почему-то освещался гораздо лучше, чем улица, с которой они сворачивали. Взгляд сразу натолкнулся на приоткрытую створку ворот в длинной стене. Аксель подошел к двери, стараясь держаться так, чтобы изнутри его нельзя было увидеть.

- Ох, как сладко! Не вздумай умереть раньше времени, я не хочу лишаться столь изысканного десерта! - отчетливо донеслось изнутри.

***

Гро Гуттормсен сидел за стойкой трактира "Веселый шахтер", время от времени делая крошечные глотки из деревянной кружки с пивом, ручка которой блестела, отполированная от частого использования. Занятие это было для охотника непривычным - он не любил алкоголя, не любил трактиров, особенно таких. Неопрятное, грязноватое помещение, слишком часто стоящие столики, тусклое освещение и неприветливый хозяин. Официантов не было - хозяин не видел смысла расходовать деньги на оплату работника, как не было повара, и даже самой кухни. В этом заведении все было подчинено одной простой задаче - обеспечить как можно большее количество посетителей дешевым пойлом. И получить максимальную прибыль, конечно. Посетители в трактире были соответствующие - и их было много. На Пьяную улицу стекаются со всех окрестностей те, кому удалось раздобыть немного денег, чтобы купить на них чего-нибудь крепкого, и забыться до следующего утра, когда придется просыпаться, ощущая всю серость и мерзость мира, и, главное, собственную мерзость и никчемность. Когда нужно будет как можно скорее найти еще немного монет, чтобы поскорее забыть об этой никчемности. Поэтому трактир процветал, не смотря на то, что он был грязным, тесным, в нем нельзя было заказать еду, максимум - закуску, виски было отвратительным и воняло сивухой, а пиво - разбавленным. Никому из посетителей до этого дела не было, и даже водянистое пиво никого не возмущало. Пиво здесь заказывали только для того, чтобы добавить в него виски - так меньше чувствовался мерзкий вкус последнего, а опьянение приходило быстрее, и выключало сознание резче и на больший срок.

Обычно гро Гуттормсен такие места обходил стороной. Это не было проявлением снобизма или брезгливости, просто много лет назад, в детстве, маленького Нильса постоянно избивал пьяный отец. Его, двух его младших сестер и брата, и его мать. Отцу было, в общем, все равно, на ком вымещать досаду за свою жалкую жизнь. Когда он, наконец, умер, Нильс так и не смог понять, почему мама плачет. И даже не сразу смог простить ей эти слезы. Сам он испытывал только огромное облегчение, и таких же масштабов сожаление, что этого не случилось раньше. С тех пор прошло больше пяти десятков лет, Нильс стал охотником, его заработков хватило на то, чтобы дать хорошее образование брату и сестрам, и даже на то, чтобы обеспечить достойную старость матери, и, конечно, он почти не вспоминал отца. Но он по-прежнему ненавидел алкоголь. Ненавидел трактиры, и ненавидел пьяниц. И не только ненавидел, он их боялся, и ничего не мог с этим поделать. Страх никак не проявлялся - по крайней мере, ничего такого, что могли бы заметить посторонние, но у него всегда пробегали мурашки по спине, когда он видел угрюмое, опухшее лицо и чувствовал запах перегара. Точно такое же ощущение, какое возникало при виде одержимого. В этом-то и крылась проблема.